«…- Теперь, сынок, когда ты вырос, я хочу открыть тебе главную мудрость, которую открыл мне мой отец, а ему открыл его отец. Вот ты думаешь, что ты сильный? — Да. Я очень сильный! — Хе-хе… Ну, тогда возьми лозину и сломай ее. Сын берет лозину и без труда ломает. — Хорошо… Теперь возьми десять лозин, сложи в пучок и сломай! Сын берет десять лозин, складывает их в пучок и ломает. — Трудно? — Нет, не трудно. — Хм… Теперь возьми веник! И сломай его! Сын берет веник, поднатуживается, раздается хруст. Веник сломан. — Ну, что папа? Какую ты мудрость открыть хочешь? — Пошел ты! Так и помрешь дураком…» Туркменская быль.

«Мы», «коллектив», «нас»… Вы не замечали, как часто люди употребляют подобного рода местоимения? Кое-что сподвигло меня на серьезное размышление. Я задался целью ответить самому себе на вопрос, на который я вряд ли получу ответ от тех, кто привык именовать себя частью «нас» — почему люди так охотно и порой не к месту прикрываются множественными местоимениями? Что стоит за этим отрицанием своего «я» в угоду «нам»? И что дает человеку его индивидуальность и независимость от стаи?

Когда-то давным-давно, в незапамятные времена, когда человек жил охотой и довольствовался лишь тем, что давала ему мать-природа, а вернее, тем, что он мог у матери-природы вырвать и выгрызть, «отрыв от коллектива» подразумевал под собою голодную смерть. На самом деле в таком серьезном мероприятии, как, допустим, охота на мамонта или кабана, одному было не справиться.

Я не исключаю, что и тогда, миллион лет до нашей эры, были на Земле индивидуалисты, промышлявшие ловлей рыбы палочкой с каменным крючком, однако не стоит забывать, что вышеупомянутый мамонт, в отличие от рыбы, – это еще и шкура. Шкура — в свете полнейшего отсутствия бутиков одежды единственный способ не просто разнообразить гардероб, но и защитить голое тело от нежелательного воздействия ветра, дождя и снега.

В общем, человеку нужна была стая. Стаей легче отбиться от нашествия наглых чужеземцев, стаей проще добыть себе пропитание, стаей легче принимать решения. Ведь ответственность лежит не на тебе, а на всех. А ответственность, разделенная на всех, – это совсем не страшно. Это, как будто, и не ответственность уже вовсе…

Проносились столетия, маховик начала времен постепенно набирал обороты, взгляды людей, населяющих планету, становились все более осмысленными. Они уже научились читать и писать, строили коварные заговоры и придумывали изощренные пытки для собратьев, не соблюдающих законы… стаи! Люди разбивались по группам, по «интересам», рассаживались на жердочки, соответствующие «статусу в обществе». Что характерно, поднимающийся на жердочку выше всегда забывал собратьев, недостаточно проворных и оставшихся внизу.

Поднявшийся всецело погружался в проблемы и чаяния сидящих на более высокой жердочке, но до тех лишь пор, пока не взлетал еще выше. И в этом был смысл! Тем, кто выше на жердочке и, таким образом, ближе к самому солнцу, всегда легче защитить собрата, всегда проще поспособствовать ему в чем-то. Таким образом, стая, модернизировавшись, продолжала быть основным элементом в сложнейшем организме общества. Без стаи – умрешь с голоду! Без стаи – замерзнешь! Без стаи – погибнешь! Держись за стаю…

Кто помнит славные времена СССР, тому известно магическое значение слова «мы». Не «я» — как единица общества, а «мы» — как плотная, твердая, даже стальная его ячейка. Мы — строим, мы – против, нас – много, мы – не рабы. И всем своим организмом человек, переставший быть индивидуальностью, чувствовал свою силу за плечами стаи, которую можно было именовать хоть «коллективом», хоть «группой товарищей», хоть «союзом единомышленников». Смысл стаи оставался тем же. Стая – это защита. Стая – это уверенность в завтрашнем дне и ощущение собственной значимости. Ведь ты не один. С тобой – члены твоей стаи.

Мне помнится, как в школе, где я учился, в нашем классе было голосование по не приему в пионеры одного двоечника. Он был добрым парнем, и вообще мне нравился, несмотря на то, что вел себя «антисоциально». И вот – голосование.
— Кто за то, чтобы не принимать его в пионеры? – спрашивает учительница.
Оглядываясь на соседей по партам, несмело поднимает руки весь класс.
— Кто против? – спрашивает учительница скорее для проформы.
Я поднимаю руку. Помню и сейчас ее удивленные глаза. Помню взгляды одноклассников. Искреннее, неподдельное удивление.
— Толик? Почему ты против?
— Потому что против, — отвечаю я четко.

В то время не предполагалось такого «позорного явления», как несогласие с мнением коллектива. И тот, кто шел против этого мнения, нарывался на определенные трудности в дальнейшем. В одиннадцатом классе, уже после развала Союза, в моей школьной характеристике было написано черным по белому – «…несмотря на уважение товарищей, Анатолий часто не поддерживает мнения коллектива и является четко выраженным индивидуалистом…» Кто представляется вам, когда вы слышите подобную формулировку? Мне услужливое сознание сразу рисует такого себе Мальчиша-Плохиша с бочкой варенья. Или героя фильма «Женя, Женечка и Катюша» с его неизменным ответом на просьбу «Дай морковочку!» — «Последняя!»

Так вот, ни жадным, ни «прижимистым» я не был. Просто имел свое, зачастую отличное от общего, мнение. А это было тогда «чревато». Но только лишь тогда? Что случилось с падением гиганта-государства и что изменилось в наших жизнях с приходом на землю Украины долгожданной «свободы»? Ведь свобода – это не возможность плеваться на улицах или рассказывать анекдоты о руководителях страны. Анекдотов и при Брежневе хватало (кстати, качество их было на порядок выше сегодняшних матерно-нелепых мини-пасквилей), а плеваться на улицах мой народ не отучится никогда. На мой взгляд, свобода — это полная независимость. Независимость твоих измышлений от пристального внимания карающих структур. Независимость твоих политических предпочтений от прессинга с чьей-либо стороны. Независимость тебя как личности от мнения толпы. От пресловутой стаи…

Шли годы. Мы «заклеймили позором» время вечных очередей и «молчальников-начальников», поставив крест на памяти тех, кто прожил жизнь тогда. Не по своей вине, а просто потому, что угораздило родиться в такое время. Мы плюемся на «позорное прошлое», зачастую забывая все хорошее, светлое и чистое, что было тогда, и чего было в избытке, наравне с такими понятиями, как «мнение коллектива» и «общественное порицание». Но что реально изменилось? Не на улицах, а в душах?

Интернет-сайт. Я «зацепился» с одной девушкой уже и не припомню, по какому поводу. Она мне пишет:
— Ты нас идиотами считаешь?
— Почему во множественном числе? — спрашиваю.
— Ой, ну да, ты такой умный, а мы ничего не понимаем…
Что-то вспомнилось вдруг, что-то давно забытое.
Продолжаю спор. За рамки приличия не выхожу. И тут понеслось:
— Не надо нас оскорблять, — это включается еще одна девушка.
— Ну, мы подумаем над тем, что ты нам сказал, — ехидно отмечает какой-то парень.

И явлена была мне стая. Они налетели на меня, как голуби на хлебные крошки. По одиночке я «расщелкал» бы их без труда, но бороться с ветряными мельницами в виде вопиющей глупости, подкрепленной уверенностью в силе своей стаи, – занятие неблагодарное и весьма утомительное. Захожу в профили девочек и мальчиков. Все не старше двадцати трех лет. Они не помнят Союза, но они четко следуют программе, заложенной в них родителями.

Первое правило жизни – прибивайся к стае. И такое можно увидеть везде – в ВУЗах, в офисах серьезных фирм, в армии и на производстве. Везде. Ты – никто. Мы – все. Стая губит личности, она подменяет мнение человека мнением толпы. Общим мнением. Коллективным. А коллективное мышление – это подавление мнения индивидуума мнением большинства. Как море проглатывает острова, так могучее «мы» сжирает одинокое «я»…

…Прогресс ушел за такие заоблачные дали, о которых человек еще двадцать лет (не то, что миллион!) назад и думать не смел. Но остался человек таким же. И сердце вправо не переместилось, и желудок в черепную коробку не мигрировал. Руки-ноги те же, что и миллион лет назад. Здоровье, конечно, уже не то, да и сил у современного человека поменьше. Одно осталось неизменным с тех пор, когда бродили мамонты в зарослях бескрайних лесов. Стая. Без стаи ты – никто. Уважай обычаи стаи. Чти устои стаи. Не выходи за рамки дозволенного стаей. Ибо, отказавшись от участия в том, что вмещает местоимение мы, ты рискуешь стать личностью. Личность, представляешь? Не член стаи, а сам по себе. Решать – самому, мыслить – самостоятельно, действовать так, как сам посчитаешь нужным. Подумать страшно…

Вам нравится быть ячейкой? А маленьким кристаллом в калейдоскопе жизни? Если нравится, значит, стая — это ваше. Но если вы сами по себе – калейдоскоп мыслей, чувств и эмоций, тогда отказывайтесь от стайности. И ныряйте в жизнь самостоятельно. Не бойтесь утонуть. Вы – личность, и то, что именуется «коллективным решением», вы способны принимать самостоятельно. Так как решение-то все равно – одно. Но оно – ваше. И поступки, совершаемые вами, будут вашими, а не общими. Ответственности тоже больше, конечно. Но какая радость – быть самим собой и знать, что никто и никогда не сможет упрекнуть вас в том, что вы – всего лишь член чьей-либо стаи…